Звезда Киборгов рассказал, чем отличается жизнь беженцев в начале войны 2014 года и сейчас
Звезда "Киборгов" и сериала "Поймать Кайдаша" Виктор Жданов вспомнил как статус популярного актера иногда вливает на ход событий. Также он сравнил, как у украинцев с годами изменилось отношение к беженцам. Об этом он рассказал в интервью NV.
Виктор Жданов стал уже настолько узнаваемым, что даже радикально изменив внешность для съемок в следующей картине его все равно узнают. Однако это совсем не напрягает актера. Он из тех, кто охотно сделает селфи вместе с поклонниками. Говорит, это не может быть неприятным. Тем более что такую популярность он приобрел не так уж давно, когда большинство мужчин уже думает о пенсии.
"Ну вообще-то приятно. Приятно, когда люди по-доброму отзываются на твою работу. И ты понимаешь, что оно как-то их вытаскивает из войны, быта, из этого страшного настоящего. А вот когда я сейчас побрился и тебя останавливает патруль полиции, и я спрашиваю: "Я что-то нарушил?", а мне отвечают: "Нет. Вы же актер? Мы вас узнали". А мне стало смешно: "Я же без бороды. Как вы меня узнали?!". Я только что побрил бороду и сам себя еще не узнавал.
Постояли, пообщались немного. Приятно, конечно приятно. Любому человеку приятно, особенно, когда за твою работу тебе еще и благодарят", - делится актер.

Актер с супругой дважды переселенец. С начала, в 2014 году они переехали из Донецка в Херсон, а затем, в начале полномасштабного вторжения, уже в Киев. Поэтому журналист попросил актера сравнить, как у украинцев за эти годы изменилось отношение к переселенцам. По словам Жданова, это остается болезненной темой. Тем более что недавно он снимался в картине "Серые пчелы" по повести Андрея Куркова, которая как раз и поднимает тему переселенцев во время этой войны. Именно поэтому Жданова и пригласили на одну из главных ролей, поскольку эта тема очень близка ему.
"Оно действительно было очень неприятно. Когда ты останешься без ничего, ты находишься в какой-то абстракции и не понимаешь, где ты, что ты, кто ты, вообще почему это с тобой происходит.
Но нам было гораздо легче, чем оказавшимся в оккупации людям, не имели возможности уехать, которых расстреливали. Слава Богу, нас это обошло, потому что тогда вторжение было вялотекущее, они тогда еще прикрывались чем-то. А сейчас они уже откровенно заявили, кто они и что сделают: расстреляют.
Потому я бы не сравнивал. Конечно, разница есть. Сейчас, когда война затянулась уже на четвертый год, людям уже немного тяжело, а в начале — встречали, принимали, дома отдавали, делились последними. Я видел это лично, когда мы дочь с женой увозили за границу. В том же Львове было столько доброты, я не могу вам передать. Это было единение нации!”, – говорит он.