Повлияют ли российские иски на продажу «Винницабытхим» и гарантирует ли государство защиту от международного судебного обжалования
Ценный актив после приватизации рискует стать чемоданом без ручки для новых владельцев
Продать за 300 млн грн завод с миллионными долгами, устаревшим оборудованием, сокращенным рынком и возможностью международного обжалования сделки – сверхсложная задача. Особенно – в условиях войны, когда инвесторы ожидают от государства не только честной цены, но и конкретных гарантий юридической защиты, в частности – в случаях конфискованных активов, которые могут быть предметом исков со стороны бывших российских собственников.
Россияне УЖЕ начали обжаловать в международных судах конфискацию своих активов Украиной
Как стало известно, российский миллиардер Андрей Молчанов, до национализации владевший украинскими заводами газобетона «Аэрок», подал иск в международный арбитраж ICSID (Вашингтон, США). Обжалуется конфискация активов, приобретенных в 2024 году украинским бизнесменом Геннадием Буткевичем (владелец BGV Group) за 1,9 миллиарда гривен. Несмотря на то, что продажи состоялись легально и открыто, инвестор уже сегодня рискует потерять актив или оказаться в эпицентре многолетней судебной волокиты, которая остановит модернизацию и повлияет на дальнейшее управление предприятиями.
"Редакция не имеет подтвержденной информации о позиции покупателя завода "Аэрок" относительно потенциальных рисков обжалования, однако прецедент создан именно на юридическом уровне."
Этот пример – четкий сигнал для рынка: в случае покупки конфискованных активов, даже национализированных в соответствии с украинским законодательством, юридические угрозы со стороны российских аффилированных структур остаются реальными. В случае аналогичного сценария с «Винницабытхимом» инвестор также может столкнуться с арбитражем, компенсационными требованиями или ограничениями на распоряжение активом.
На примере завода «Винницабытхим», который выставлен на аукцион за 301,4 млн грн, возникает главный вопрос: готово ли государство поддержать того, кто возьмет на себя ответственность за старое стратегическое предприятие? И не только в виде разрешений или условий продаж, а в реальной юридической защите – в случае атаки через международные суды.
Что произошло с "Аэроком"?
В 2023 году государство национализировало два газобетонных завода, ранее принадлежавших российскому бизнесмену Андрею Молчанову. В конце 2024 года эти активы приобрела BGV Group Геннадия Буткевича за 1,9 млрд грн. Уже в 2025 году компания Молчанова подала иск в Международный центр по разрешению инвестиционных споров (ICSID), ссылаясь на соглашение о защите инвестиций между Украиной и Германией, где зарегистрировано юридическое лицо-истца.
Почему это небезопасно для инвестора?
Даже если новый собственник не является стороной спора, риск потерять актив или стать вовлеченным в продолжительное арбитражное производство вполне реален. В случае решения не в пользу Украины – государство обязано будет выплатить компенсацию за экспроприацию. Кроме того, арбитражное производство может привести к временным ограничениям на использование или передачу актива.
Именно по такой схемы обхода санкций – через европейскую юрисдикцию – и могут атаковать «Винницабытхим».
Если покупатель завода завтра получит судебное предписание, арест актива или иск, то на сегодняшний день механизм государственной защиты в случае международного обжалования не определен публично. И здесь возникает простой, но ключевой вопрос: готово ли государство предоставить механизм защиты инвестора в таких ситуациях – юридический, финансовый или хотя бы политический?
Завод, который может вовлечь в судебную тяжбу на годы
«Винницабытхим» до 2022 года контролировался российскими бенефициарами. После вторжения актив конфисковали, передали в управление АРМА, затем временному оператору – украинской компании, запустившей часть линий. Теперь предприятие национализировано и выставлено на продажу.
С юридической точки зрения это классический кейс для обжалования в арбитраже. Достаточно, чтобы бывший владелец имел регистрацию в стране, с которой у Украины есть договор о защите инвестиций – например, в Германии, Австрии или Кипре. Соглашение BIT дает право подать иск и потребовать компенсацию. Даже если инвестор – не сторона предыдущего конфликта, он получит давление, репутационные потери, юридическую неопределенность.
В случае отрицательного сценария – это может быть арест актива, замораживание счетов или даже запрет на распоряжение объектом.
Плюс долги, модернизация, ограниченный рынок
Юридические риски – только верхушка. За каждой строчкой в договоре тянется целый шлейф:
- свыше 80 тыс. тонн мощностей, тогда как рынку Украины нужно в три раза меньше;
- ежедневные угрозы обстрелов, которые испытывает украинская инфраструктура;
- морально устаревшее оборудование – часть удалось запустить, но инвестиции в полную модернизацию измеряются сотнями миллионов гривен;
- сертификация для экспорта – ISO, GMP, REACH – требует от 15 до 20 млн долларов вложений;
- предприятие имеет миллионные долги, включая зарплаты, налоги, судебные тяжбы.
Общие затраты на подъем завода могут достигать 600-700 млн грн и более, при стартовой цене в 301,4 млн грн. Окупаемость – не менее 15 лет, и это в условиях стабильного рынка. А рынок сейчас – нестабильный, сокращенный и наполовину пустой из-за войны.
Будет ли партнерство и поддержка от государства?
Сегодня инвестор не спрашивает: "Сколько стоит завод?". Он спрашивает: «Что будет, если россиянин подаст на меня в суд?», «Кто защитит мой актив?», «Получу ли я поддержку в виде кредитов, сертификации, налоговых послаблений?».
Именно поэтому подобные аукционы часто срываются или продаются с десятого раза с понижением цены (как порт в Белгороде-Днестровском). Яркий пример – ситуация с «Сумыхимпромом». Сначала предприятие выставили с ценой более миллиарда гривен, но не получили ни одной заявки. Теперь после провала первого аукциона Фонд госимущества официально снизил стартовую цену, признав, что предыдущая стоимость не соответствовала рыночным реалиям и рискам, которые получает потенциальный покупатель. То есть даже большие госактивы сегодня не продаются по завышенным оценкам, особенно когда в пакете – долги, риски, потребность в сотнях миллионов дополнительных инвестиций, а теперь еще и риск обжалования сделки.
Получат ли такие спорные соглашения какие-либо гарантии?
Должно ли государство дать не только стартовую цену, а четкие механизмы защиты покупателя, в частности:
- защиту от арбитражных исков;
- гарантии не возврата активов бывшим собственникам;
- налоговые льготы, поддержка модернизации, быстрое решение экологических и регуляторных вопросов.
Потому что сегодня купить завод – это не инвестиция, это высокий риск, и если государство не станет партнером, то найти покупателя будет почти невозможно.
На фоне арбитражных процессов, миллионных долгов и высокой стартовой цены, продажа «Винницабытхим» станет не только экономическим кейсом, но и тестом на способность государства создать реальные гарантии для внутренних инвесторов. Если такие механизмы поддержки – юридической, финансовой и регуляторной – будут озвучены публично, это станет важным сигналом для всего частного бизнеса. Если нет – вероятность провала аукциона будет только расти. Это тест и для самого государства – готово ли оно защищать инвесторов, которые помогут восстанавливать украинскую промышленность.
Сейчас читают на Информаторе
