“Плівки Рожкової”: як з російського банку в Україні зняли санкції
Рожкова була зацікавлена у збереженні роботи російського БМ Банку на українському ринку, за що могла б настати кримінальна відповідальність
Після окупації Криму та початку Росією гібридної війни у Донецькій та Луганській областях в Україні продовжили працювати філіали російських банків. Один з них - БМ Банк (“Банк Москви”), який працював до кінця 2018 року. На записах розмов заступниці голови НБУ Катерини Рожкової з підлеглим та з керівником українського філіалу російського ВТБ Банку йдеться про лобіювання зняття санкцій з БМ Банку, введених Петром Порошенком у 2015 році. Дії Рожкової юристи оцінюють як держзраду та сприяння державі-агресорці.
16 вересня 2015 року президент України Петро Порошенко на виконання рішення РНБО ввів санкції проти ряду фізичних і юридичних осіб, пов’язаних з Росією. У цей перелік потрапив підконтрольний росіянам “БМ Банк”, який входив до російської державної корпорації ВТБ. Після цього Національна комісія з цінних паперів та фондового ринку (НКЦПФР) ввела санкції проти “БМ Банку” на рік - заборонила купівлю-продаж акцій фінустанови, оскільки такі зміни не можуть бути тепер внесені до системи депозитарного обліку акцій банку. На фоні цього російські власники заявили, що більше не відповідатимуть за свій філіал в Україні.
У вересні 2015 року російські акціонери “БМ Банку” вирішили докапіталізувати банк до 3,02 млрд грн. Однак через накладені санкції не могли цього зробити.
Як не дивно, НБУ у 2015 році виступив проти запровадження санкцій проти дочок російських банків. На тлі банкопаду вихід з ринку ще й банків росіян додав би для Фонду гарантування вкладів додаткового клопоту та видатків на мільярди гривень. Тодішній перший заступник голови НБУ Костянтин Писарук попередив про це.
А Катерина Рожкова стала однією з тих, хто допоміг російському “БМ Банку” позбутися накладених санкцій. І російський банк в Україні (після окупації Росією Криму, частини Донецької і Луганської областей) зміг пропрацювати ще понад 2,5 роки. Звичайно, що такі дії з моральної точки багатьом не сподобаються. Та й наслідків для банкірів, які допомогли росіянам, ніяких не настало (принаймні, публічно про це не відомо). Всі діяли за логікою тодішнього керівництва НБУ поступового добровільного згортання російських банків в Україні.
У 2016 році у своїй розмові з директором департаменту фінмоніторингу НБУ Ігоря Берези Рожкова обговорювала зняття санкцій з “БМ Банку”. Нібито вона брала участь у лобіюванні цього рішення в РНБО та цікавилася, коли санкції знімуть. Розмови (так звані “плівки Рожкової”) опублікували ЗМІ у 2016 році, банкірка підтвердила, що записи справжні та там її голос.
В СМИ также попала запись телефонного разговора в 2016 году Екатерины Рожковой с председателем правления "ВТБ Банка Украина" Константином Вайсманом, который не мог капитализировать "БМ Банк" из-за санкций СНБО ("БМ Банк" принадлежал российскому ВТБ). На 13 минуте разговора Вайсман возмущается неготовностью главы НБУ Валерии Гонтаревой идти к президенту Петру Порошенко и договариваться о помощи банка, потому что "это не ВТБ". Затем просит 1 год не проверять БМ Банк, и прислушаться к позиции из Москвы.
Кстати, ВТБ (Внешторгбанк) - российский государственный банк, который возглавляет Андрей Костин - близкий соратник Владимира Путина и член высшего совета партии Единая Россия. Андрей Костин в 2016 году заявлял, что украинский БМ Банк закроют из-за санкций.
Очевидно, все это принесло свой результат. В октябре 2016 года СНБО ослабил санкции против БМ Банка, а НКЦБФР снял санкции с БМ Банка. После этого российский БМ Банк получил право выкупить допэмиссию акций своего украинского филиала на 1,75 млрд грн. В декабре 2016 года группа ВТБ выставила украинский БМ Банк на продажу, но никто его так и не захотел купить.
Юристы подчеркивают: в ситуации с "пленками Рожковой" речь идет не только о моральной стороне, но и о потенциальных уголовных последствиях. Согласно Уголовному кодексу Украины, такие действия могут подпадать под определение государственной измены (статья 111 Уголовного кодекса Украины) и содействие финансированию действий против территориальной целостности Украины (статья 110-2 УКУ).
В случае Рожковой речь идет именно об этом: содействие работе российского государственного банка в условиях войны означало помощь государству-агрессору в сохранении его финансового присутствия в Украине. Юристы подчеркивают: переход на сторону врага не обязательно означает физический переход через линию фронта. Это может быть и так называемый "интеллектуальный переход" - когда человек помогает государству-агрессору на территории Украины. Формы такой помощи могут быть разными: от вступления в армию врага или участия в боевых действиях до оказания экономической или организационной поддержки, что ослабляет государственную устойчивость. В этой форме преступление считается оконченным с момента, когда лицо начало реально оказывать помощь врагу.
В случае с Рожковой эта помощь проявилась в лоббировании снятия санкций с БМ Банка, содействии его докапитализации и продолжению работы в Украине. Это можно рассматривать как оказание помощи иностранному государству в проведении взрывной деятельности против Украины. При этом не имеет значения, действовала ли она по прямой задаче Москвы или по собственной инициативе: для оконченного состава преступления достаточно факта оказания помощи государству-агрессору.
Кроме того, в действиях Рожковой усматриваются признаки и другого состава преступления – содействие финансированию действий против территориальной целостности Украины. Ведь деятельность филиала государственного банка РФ фактически означала создание финансовых каналов для государства, ведущего против Украины войну. Сохранение этих каналов в период вооруженного конфликта несет прямую угрозу суверенитету и обороноспособности государства.
Следует понимать, что Екатерина действовала по прямому умыслу. То есть, она точно знала, что Крым оккупирован россиянами, а против Украины ведется гибридная война в Донецкой и Луганской областях. В то же время она знала, что "БМ Банк" - банк, де-факто принадлежащий российскому государству. При этом Рожкова хотела помочь дочери российского банка в Украине, на который были наложены санкции. То есть банкирша действовала сознательно, помогая государству-агрессору сохранить свое финансовое присутствие в Украине. Выводить деньги из Украины этот банк не мог, однако из-за таких финансовых структур РФ могла финансировать подрывную антиукраинскую деятельность внутри Украины, создавая угрозу национальной безопасности государства.
Если квалифицировать действия Рожковой как преступления, то она могла бы получить от 5 до 15 лет тюрьмы по двум статьям Уголовного кодекса. Однако есть разница между мнением правоведов и правоохранителями, которые могли не увидеть целесообразности открывать дело против столь значимого для банковского сектора лица.
В 2017 году Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ) открыло уголовное производство по фактам записей телефонных разговоров заместителя председателя Национального банка Екатерины Рожковой. Прессслужба НБУ тогда сообщила, что производство открыто по фактам возможных злоупотреблений должностными лицами НБУ. Правда, Рожковой никакого подозрения так и не вручили, а дело развалилось.
Уже в марте 2017 года СНБО решением президента Порошенко ввел новые санкции, в которых оказался БМ Банк. В этот раз санкции ввел и НБУ. Банку запретили выводить средства из Украины в интересах связанных лиц. В начале 2018 года БМ Банк решил добровольно выйти с украинского рынка и был лишен лицензии решением НБУ в ноябре 2018-го.
Таким образом, тогдашнее руководство НБУ и Екатерина Рожкова во время проведения АТО/ООС способствовали работе "БМ Банка" - украинской дочери российского государственного банка и лоббировали снятие с него санкций. Никакой ответственности за это экс-замглавы НБУ не понесла. Работа российского бизнеса в Украине в условиях гибридной войны и оккупации части регионов считалась нормой. Очевидно, что уголовных дел в будущем для Рожковой и ее тогдашних коллег также не будет при содействии российским банкам в Украине.
Читайте нас в Facebook
Сейчас читают на Информаторе
