Мосты нужно разрушать заранее, если есть максимальная угроза, что невозможно будет сдержать противника. Но по Чонгару принять такое решение не могли: не было военного положения, а власти публично успокаивали, что разговоры о вторжении – это паника
Почему россияне быстро и легко прорвали оборону юга 24 февраля? Почему не были подорваны мосты в Чонгаре, по которым они беспрепятственно прошли на материковую часть из Крыма? Эти вопросы волнуют украинское общество. Сейчас Государственное бюро расследований проводит экспертизы и допрашивает командиров Вооружённых сил по делу об обороне Херсонщины в феврале 2022 года. Западные СМИ говорят, что фигурантом дела может стать Главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный.
О деталях оккупации юга Украины пишет издание BBC со ссылкой на собственные анонимные источники. Здесь отмечают, что следствие длится уже полтора года. Главком ВСУ Залужный уже разговаривал со следователями. Но процессуального статуса по этому делу у него пока нет.
«Не исключено, что такой статус появится позже. Учитывая такое возможное развитие событий в узких политических кругах дело об оккупации Юга уже называют «делом Залужного». Это может произойти в ближайшее время», – пишет издание.
Журналисты ВВС отмечают, что уже был допрошен командующий силами обороны Сергей Наев, а также бывшие командующие группировкой войск «Юг», в том числе генералы Андрей Ковальчук и Андрей Соколов. В этом же перечне — экс-начальники Генштаба Виктор Муженко и Руслан Хомчак, экс-командир 59-й отдельной мотопехотной бригады, оборонявшей юг, Александр Виноградов. Важными являются свидетельства, которые дал военный Иван Сестриватовский — именно он должен был подорвать мосты на Чонгаре, но это у него почему-то не получилось.
«Несколько наших источников утверждают, что в рамках расследования этого дела следователи приходили на беседу с Валерием Залужным. По данным ВВС, процессуального статуса по этому делу у главнокомандующего еще нет, так же как не было и официального вызова на допрос. Мы написали запрос в ГБР, чтобы выяснить, фигурирует ли Залужный в этом расследовании, но там отказались предоставить эту информацию, так же отказались и в СБУ, представители которой участвуют в совместной следственной группе в этом производстве. по этому делу есть ГБР, поэтому все вопросы — к бюро», – пишет BBC.
В то же время журналисты издания «Украинская правда» опубликовали большой материал о том, как ВСУ готовили юг к обороне и минировали Чонгар. В нём они расспросили следователей Государственного бюро расследования о ходе дела, а также пообщались с военными, которые несли службу в этом районе.
ГБР расследует уголовное производство по событиям в Херсонской области с апреля 2022 года. Дело касается возможной халатности военных, а именно – командования группировки войск «Юг». Есть версия, что сооружения могли быть заминированы ненадлежащим образом, поэтому взрывчатка не сработала.
«Главными фигурантами этого дела могут быть командующий Объединённых сил генерал-лейтенант Сергей Наев и генерал-майор Андрей Соколов, который с октября 2021 года и по состоянию на начало большой войны был командующим управлением войск «Юг», – утверждают журналисты «УП».
Впрочем, в ответ на официальный запрос ГБР даёт крайне скупую информацию, ссылаясь на тайну следствия. Известно лишь, что по делу назначены комиссионная военная экспертиза и семь комиссионных судебных взрывотехнических экспертиз. Их проведение продолжается, хотя есть проблемы – экспертизу на оккупированных территориях провести невозможно.
Также в ГБР сообщили, что в качестве свидетелей допросили командование управления войск (УВ) «Юг» и командиров подразделений. При этом отметили, что допросы проводятся с учётом возможности установления места нахождения допрашиваемых лиц, и их возможности прибыть на допрос. Фактически, это вся информация от следователей, которую можно обнародовать.
В то же время военные, с которыми несколько месяцев подряд общались журналисты, оказались более открытыми. По этому общению с людьми, которые несли службу в этом районе, удалось реконструировать события последних месяцев вблизи админграницы с оккупированным Крымом. А дни перед и во время полномасштабного вторжения – почасово.
Главное из того, что говорят военные: мосты нужно разрушать раньше заблаговременно, если есть максимальная угроза, что невозможно будет сдержать противника. Но по Чонгару принять такое решение не могли. Не было военного положения. А центральная власть публично успокаивала украинцев, что разговоры о вторжении – это паника. Да, враг уже давно бряцал оружием. Но никто не мог быть уверен до конца, что именно в это утро бряцание не будет очередным отвлечением внимания или провокацией.
Военные говорят, что даже 23 февраля начальник Антитеррористического центра СБУ Игорь Садохин на закрытом заседании гражданских властей в Херсонской ОГА заявил: вторжения не будет. И подорвать мосты на свой страх и риск никто не отважился.
То, что мосты были заминированы, военные подтверждают. По их словам, ещё в декабре 2014 года сразу после отступления россиян начались минирования. Речь шла не только о мостах на перешейке в Чонгаре (два автомобильных и один железнодорожный). Готовы к подрыву были мост в Геническе и еще четыре дамбы вдоль границы с полуостровом. Также заминировали поля поблизости.
Единственные мосты, с которых преграды со временем сняли, расположены дальше вглубь материка, на Северо-Крымском канале и Каховском магистральном канале. Их разминировали ещё до 2018 года, поскольку количество военных на юге уменьшилось. Банально было некому эти мосты содержать. Боеприпасы с тех мостов хранили на складах в Чаплинке до самого полномасштабного вторжения. При угрозе их можно было снова подготовить к подрыву.
«Со временем количество войск уменьшалось, потому что они нужны были в зоне АТО. Оставить заминированный мост на мирной территории без присмотра нельзя», – объяснил командующий обороной региона генерал Андрей Соколов.
Все военные, с которыми общались журналисты, уверяют: с мостов на перешейках мины никто не убирал. Об этом свидетельствует журнал проверок, копия которого была передана в ГБР. Последняя запись о проверках — от 15 февраля 2022 года. Этот журнал вёл 808 отдельный полк поддержки. В нём не просто записывали даты, но и ставили фамилии и подписи люди, которые эти проверки осуществляли. Могли ли эти отметки попасть в руки врагов? Такой вариант военные не исключают.
Также известно, что осенью 2021 саперы заменили взрывники на всех минах. То есть речи о неисправностях быть не может. Но подорвать мост не удалось.
«Если выходит из строя связь, то ответственные должны подрывать мосты самостоятельно. Я так и поступил. Но взрыва не произошло. Я стоял именно у мостов, на первой линии. Пытался переподключить, перепроверить провода: может, какая-то ошибка произошла, неправильно что-то подключили. Подключил заново, снова попробовал. Раза три это сделал – взрыва не произошло».
Также военные говорят о чрезвычайно малом количестве людей на юге того времени. Один только факт: батальон из 300 морпехов держал полосу на 238 километров. То есть фактически один морпех должен был сдерживать врага на участке шириной чуть меньше километра. Для защиты такой территории требуется не менее 14 бригад.
«Безусловно, того, что было у нас на юге, было недостаточно. Скорее всего, было недостаточно сил и средств. Противник сосредоточил свои войска на большом участке от Беларуси до Крыма, нужно было и в зоне ООС держать войска, и Киев прикрыть, и север прикрыть, Слобожанщину, Харьковское направление», – рассказал генерал Соколов.
В таких условиях сдержать врага было нереально. Однако своих планов россияне на юге достичь также не смогли. Ведь из перехваченных документов ВСУ узнали: россияне собирались уже через пять дней пройти Николаев и высаживать десант под Одессой. На девятый день – блокировать и захватывать Белгород-Днестровский. А утром 11-го дня – выйти на границу с Молдовой и выставить свои посты.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал, чтобы не пропустить важные новости. За новостями в режиме онлайн прямо в мессенджере следите на нашем Telegram-канале Информатор Live. Подписаться на канал в Viber можно здесь.